Евгений Мурзин, фото ФБУ
Евгению МУРЗИНУ посчастливилось играть в одной команде со звездами советского баскетбола и стать участником знаменитой победы Будивельника в чемпионате СССР. Первой и единственной. В постсоветской карьере прославленный защитник также добился немалых успехов, а последние 15 лет передает свои знания на тренерском мостике.
Два года баскетболист не давал развернутых интервью печатным СМИ, но вот занавес рухнул — главком сборной Украины пообщался с "КОМАНДОЙ" за жизнь. И повод, что называется, подходящий!
Три четверти жизни Евгения Мурзина
— Евгений Викторович, с 50-летием! В каком настроении встретили полувековой юбилей?
— (Улыбается). В шикарном! Никогда не думал, что так быстро пролетит время. С одной стороны, страшновато, что достиг почтенного возраста, а с другой — я полон оптимизма, потому как есть интересная и любимая работа.
— Много гостей созвали на именины?
— Нет, особо не праздновал. Дело в том, что в день моего рождения — 24 сентября — члены Президиума Федерации баскетбола Украины заслушивали мой отчет по итогам выступления сборной Украины на Евробаскете-2015. Я был вовлечен в рабочий процесс — не до посиделок было (улыбается).
— Какой подарок преподнесли себе к юбилею?
— Лучший подарок был бы для меня — спортивное достижение. Но в связи с невыходом сборной команды в плей-офф Евробаскета с подарком пришлось повременить. Скажем так, отложил его на более поздний срок. А баловать себя отпуском или еще чем-то — не время! Сейчас не до отдыха!
— Сколько из 50-ти прожитых лет вы уже в баскетболе?
— Три четверти, не меньше! Хотя заниматься этим видом спорта начал довольно поздно — в 11-12 годков.
— Вы были обречены стать баскетболистом?
— Совсем нет! Да, я рос в спортивной семье, но в детстве занимался разными видами спорта: волейболом, футболом, немножко борьбой, бегом увлекался и даже с клюшкой во дворе носился, правда, не на коньках, а в валенках (смеется). Однако в один прекрасный день в наш шестой класс новосибирской школы заглянул тренер по баскетболу, который и пригласил меня на тренировку. С тех пор все закрутилось-завертелось.
— Что помните из своего баскетбольного детства?
— Да его у меня почти не было — все очень стремительно произошло. Почти сразу попал в дубль основного состава новосибирского Локомотива, через год пробился в «основу» команды мастеров, а потом мы стали чемпионами Сибири и Дальнего Востока, за что нам присвоили звания мастеров спорта! Мне тогда было 16 лет.
— Как вы оказались в Будивельнике? Расскажите в деталях.
— В конце 80-х у меня было несколько вариантов продолжения карьеры: звали ЦСКА, ленинградский Спартак, московские и тбилисские динамовцы, но затем позвонил главный тренер Строителя Виктор Акимович Боженар и предложил переехать в Киев. Косвенным инициатором перехода стал тогда Александр Волков. Первым делом я спросил у Виктора Акимовича: "Волков переходит в Строитель?" Он ответил: "Да". Так, по сути, одна фраза стала катализатором моего переезда в Киев. В 1988 году Волков, будучи действующим чемпионом страны, вернулся из ЦСКА в Строитель, и я посчитал, что именно так создается команда с серьезными амбициями. Вот и ударили по рукам.
— И этот ход себя оправдал! В 1989 году Будивельник добился самого большого успеха в своей истории, завоевав звание чемпиона СССР с Мурзиным в составе!
— Я тогда не являлся игроком стартовой пятерки, выходил шестым или седьмым с лавки, поэтому не нужно громких слов. Но ход себя действительно оправдал, потому как у нас подобрался отличный коллектив и очень сильный состав — олимпийский чемпион Белостенный, Волков, а также Долгов, Ковтун, Косенко, Левицкий, Орехов, Подковыров, Пинчук, Сильверстов, Шаптала, Шевченко. С этими парнями мы не могли оплошать.
— Советское чемпионство с Будивельником — самое значимое достижение в профессиональной карьере?
— Безусловно. Впоследствии мы отпраздновали победы в чемпионате Украины, но уровень тех соревнований был совсем иным, нежели в СССР. Александр Волков и Александр Белостенный уехали за границу, что не могло не отразиться на престижности всеукраинского соревнования.
— Какой эпизод стоит перед глазами до сих пор?
— Финальная суперсерия против каунасского Жальгириса и решающий бросок с сиреной Александра Волкова… Тогда, если помните, Саша забросил дальний трехочковый вместе с сиреной, но судьи не засчитали правильный мяч, а назначили овертайм. На следующий день должен был состояться третий поединок в Каунасе, но мы отправили протест в Москву и вернулись домой в Киев. В итоге Президиум Федерации баскетбола СССР удовлетворил протест нашей команды на следующий день. Бросок Александра Волкова был засчитан, а результат дополнительной пятиминутки — аннулирован. Так мы завоевали золотые медали чемпионов страны!
— Видеозаписью легендарного финала обладаете?
— Да, но не поверите — повтор до сих пор не смотрел. Живу настоящим, а не прошлым.
Работа на выживание
— В сборную СССР вас позвали после триумфа в 1989-м?
— Раньше. Привлекали во вторую и первую команды Союза. Получилось так, что до перехода в Будивельник я два года выступал одновременно за Локомотив и московское Динамо, будучи на виду у тренеров сборной.
— Постойте, играть за две команды — это как?!
— В Союзе тогда практиковалась стажировка. Выступаешь сначала за свою команду в первой лиге (читай Локомотив), а затем летишь в Москву, где набираешься опыта и повышаешь квалификацию в дивизионе рангом выше. Потом возвращаешься назад. И все матчи официальные, замечу. Туда-сюда "гастролировал" два чемпионата кряду, проводя каждый раз по четыре часа в воздухе. Плюс не забывайте про смену поясов: в Москве садишься в одно время, а выходишь из самолета через восемь часов по местному времени. Из 365 дней в году дома бывал не больше месяца. Тяжелая, но интересная жизнь.
— Здоровья хватало?
— Тьфу-тьфу, перенес нагрузки. Все-таки был тогда молодым, здоровым. Да и закалку получил в Новосибирске. Когда я рассказываю о тех своих нагрузках, многие меня сейчас не понимают.
— Растолкуйте.
— Когда заезжали на 20-дневный сбор, то зарядка начиналась в семь утра и включала в себя 100 барьеров (10 раз по 10 барьеров). Потом одна и вторая тренировки. На следующее утро — десять ускорений по 100 метров. И снова два занятия. И так зарядки чередовались. Кроме того, бегали по 25 кругов на стадионе (10 км), а зимой в минус 20-30 по Цельсию еще и на лыжах по пересеченной местности 15-20 километров преодолевали.
— Простите, из вас космонавтов делали?
— Работали на выживание! Сложно приходилось, но спасибо родителям, которые подарили крепкое здоровье.
— Для сравнения: как нынче построен тренировочный процесс на клубном уровне?
— Сейчас нагрузки не те… Или правильнее сказать, спецнаправленные, более профессиональные. Практически в каждой команде есть тренер по физической подготовке, следящий за спортсменом. Да и современные залы позволяют игроку не отвлекаться на пробежку в лес или еще куда-то.
В сборной СССР требовали бросать левой рукой
— Что вспоминается из жизни первой сборной СССР? Вас часто привлекали в состав?
— Один или два раза ездил на отборочные матчи чемпионата Европы, жил в комнате с Шарунасом Марчюленисом. Интересный человек, он многому меня научил. Я его, кстати, подменял в составе, выходя на замену. Правда, игрового времени у меня было немного, но шанс давали. Вообще, горжусь, что играл вместе с Тихоненко, Ветрой, Куртинайтисом, Хомичюсом, Соком и другими звездами нашего баскетбола.
— Курьезов в сборной СССР вы также не миновали…
— Да, смешно получилось на первом сборе, когда главный тренер Александр Гомельский потребовал бросать левой рукой, а я, к его удивлению, оказался правшой. Потом подначивали меня, но что-либо менять уже было поздно.
— Так вы пробовали бросать левой рукой?
— Куда, вы что?! Думаете, так просто переучиться бросать другой рукой? В общем, разобрались (смеется).
— На какой год пришелся пик карьеры Евгения Мурзина?
— Полагаю, раскрылся к 30-ти годам, когда меня признали лучшим игроком чемпионата Украины и выбрали капитаном сборной страны.
— Чем вам запомнился этап карьеры в Израиле? Почему уехали во второй дивизион?
— В 1993 году в Украине сложилась тяжелая ситуация в спорте, сложно было себя самореализовать. И после чемпионата Европы мне предложили за достойные деньги попробовать себя в Израиле. Это был первый заграничный опыт. После непродолжительной командировки вернулся в Киев, но уже в другой клуб — Денди-Баскет. Тогда наш чемпионат предстал совсем иным, более сильным, чем второй дивизион израильского первенства.
— Как расцените свою спортивную карьеру с высоты прожитых лет?
— Мне нечего стыдиться, есть определенная удовлетворенность.
— До какого возраста играли? Помните свой последний поединок?
— Дело было в 2000 году. Середина сезона. В одном из матчей чемпионата «Будивельник» принимал принципиального для меня соперника — Одессу. Однако Геннадий Защук не выпустил меня на паркет, а после игры сказал: "Я тебя не увидел сегодня ни в защите, ни в нападении". На что я ответил: "Так может, мне заканчивать?". И он кивнул: "Давай, заканчивай". Наша команда тогда победила, и претензий к Защуку у меня не возникло, хотя я находился в нормальной физической готовности. Мне тогда только исполнилось 35 лет. Чуть позже Геннадий Сергеевич дважды просил вернуться на площадку, но я уже принял решение и переключился на должность ассистента тренера. Так началась моя карьера коуча.
На поезде в позе зародыша
— Возможность пробиться в НБА у вас была?
— Нет, не в то время мы родились.
— Кого считаете сильнейшим украинским баскетболистом всех времен?
— Белостенного и Волкова. Всегда с глубоким уважением к ним относился. Они выдающиеся личности — олицетворение всего украинского баскетбола.
— На минувшем Евро-2015 по баскетболу за сборную Словении играл тяжелый форвард Миха Зупан. Его особенность в том, что парень — глухой с рождения. Все детство он провел в спецшколе для глухих детей, где научился разговаривать. Ему подарили слуховой аппарат, благодаря которому стало возможно распознавать речь. Шаг за шагом — и Зупан на характере сделал в баскетболе заметную карьеру. Вам известны примеры других неординарных баскетболистов, которые выходили на паркет не в полном здравии?
— Действительно, Зупан сильный игрок, мы проводили против его команды матч на турнире в Словении в этом году. Что касается примеров, то их все меньше, поскольку, чтобы выходить на паркет, требуется разрешение доктора. А в мою бытность игроком спортсмены нередко пересиливали себя, выходя на площадку с трещинами, вывихами или температурой под 39 градусов. Я и сам однажды разрубил топором ногу в мокрую погоду, а потом на обезбаливающих уколах вышел играть за Денди-Баскет важный еврокубковый матч против Будивельника. Зашивать рану нельзя было, поэтому вставили две скобы и дренаж.
— И как сыграли?
— Хорошо. Травма на моей игре не отразилась — никто ничего не заметил (улыбается). Мы победили и прошли дальше. Потом мне дали пять дней отдыха на залечивание травмы.
— Вы уже 15 лет как тренируете. Если сравнивать жизнь игрока и наставника, то кому приходится сложнее?
— Однозначно тренеру! Коуч отвечает за результат, за всю команду, за подготовку баскетболистов, а игрок — сам за себя. Провел матч — и пусть тренер думает обо всем. Мне в сто раз легче было, когда играл.
— Да и работа с видеоматериалами, изучение соперников и анализ забирают уйму времени.
— В последнее время — да. Иногда ночи не хватает, чтобы все пересмотреть.
— Глаза не болят?
— А что делать — такая работа…
— Последние пять лет вы тренировали ивано-франковскую Говерлу. Расскажите, как баскетболисты путешествуют на матчи чемпионата Украины?
— Поездом. Размещаемся в стандартном вагоне купе.
— Вчетвером?
— Ну да. Мы же команда — ездим вместе.
— Сложно представить, как рослые баскетболисты мучаются на своих полках…
— Согласен, тяжело. Ездим в полускрюченном положении. В прошлом сезоне за Говерлу выступал центровой Роман Гуменюк с ростом 220 сантиметров, который на цыпочках достает до кольца. Так он вообще приспосабливается к позе зародыша. Таковы составляющие спортивной жизни… Бывает еще, что сразу с поезда — на тренировку. Можно только представить состояние баскетболистов после поездки.
— Почему не передвигаетесь автобусом, который можно оборудовать специально для баскетболистов?
— Причина банальна — состояние дорог.
Афроамериканцы — это усиление для сборной
— Евгений Викторович, вы азартный человек?
— Нет! Могу в шахматы сыграть на интерес, книжку почитать в дороге, но на деньги в карты или нарды никогда не играл.
— Скопить денег на безбедную старость удалось?
— Да нет, что вы!
— В долг приходилось занимать?
— Конечно! Тяжелая жизнь нынче наступила — особенно это касается двух последних лет. Взять ту же Говерлу, где обнажились проблемы с выплатой зарплаты. Не только персонально мне, а всей команде, включая обслуживающий персонал. Зависли достаточно большие долги в Ивано-Франковске.
— Кто-то любит коротать свободное время с удочкой. А вы?
— Когда "наедаюсь" баскетболом, могу переключиться на просмотр футбола, другого игрового вида спорта. Импонирует теннис, сам стремлюсь в него играть. Рыбалка тоже интересное времяпрепровождение, но не меньше дружу и с грибами. Если возникали проблемы или стрессовая ситуация, то в Ивано-Франковске постоянно выбирался на природу за опятами, белыми грибами, сыроежками. В 15-ти километрах от города урожай есть всегда.
— Гадюк тоже хватает?
— Встречаются, но я подготовлен — в сапогах. Можно, правда, заблудиться, как однажды случилось у нас с моим помощником — Александром Лохманчуком, но через часик мы выбрались на нужную местность (смеется).
Кроме того, в последнее время активнее взялся за изучение английского языка. Жизнь заставляет, тем более в нашей сборной появились натурализованные американцы: сначала Юджин Джетер, а на последнем Евробаскете — разыгрывающий Джером Рэндл. Нужно общаться с ними, обсуждать нюансы.
— Неужели у нас мало своих баскетболистов? Украине действительно нужны темнокожие исполнители?
— Эти ребята — безусловное усиление сборной команды. В них мы видим определенную необходимость, поэтому и натурализируем. На последнем Евробаскете в каждой второй команде были иностранцы, за исключением трех прибалтийских сборных, боснийцев да французов. Даже итальянцы и греки усилились приезжими мастерами.
Мечта – Олимпиада!
— Когда последний раз гостили на родине?
— В 2005 году, когда ушел из жизни отец. Папа очень любил меня и следил за моей карьерой, а умер в России в тот момент, когда прозвучала сирена об окончании игры Будивельник — Кривбасс. Прихватило сердце. Я тогда тренировал киевлян и на следующий день вылетел в Новосибирск.
— В родном городе вы узнаваемый человек?
— Когда приезжал на похороны, то позвонил в Локомотив. В клубе помогли всем, чем смогли: автомобилем, автобусом и т. д.
— Что сейчас вас связывает с родным Новосибирском?
— На сегодняшний день — ничего. Маму давно перевез в Киев. Сохранились только определенные контакты с первым клубом.
— Как думаете прожить следующие 50 лет?
— Так много жить я не планирую… При этом поставил себе много задач, которые постараюсь воплотить в жизнь в оставшееся время. Как игрок и тренер я уже участвовал в Универсиаде, Играх доброй воли, чемпионатах Европы, но не довелось ощутить атмосферу Олимпийских игр. Вот следующий период жизни как раз и посвящу реализации этой цели и мечте. Вместе со сборной Украины!